Швейцарские истории: Швейцарские этюды

Лес

Маленькие домики в ряд по крутому склону. Лестница, где пролет на пролет зигзагом. Соседский кот посреди клумбы. Из окна сами соседи – французы. «Bonjour, ça va?». Понизу звенит седьмой трамвай. Наверху по лесистой горе туман. Мимо маленького кладбища. Маленькой церкви. Маленькой школы. Уже не совсем Цюрих, еще не совсем Дюбендорф. На входе в лес у ручья резная поилка. Истукан. То ли леший, то ли сам Вотан из тени приглядывает. И вот: «я очутился в сумрачном лесу». Трамвайные трели, смех со школьного двора все остается позади. Тишина и туманная дымка, которая с каждым шагом все гуще. В ней растворяются окутанные алой листвой деревья. Ноги сами помнят дорогу, «обход владений» – давняя традиция, пусть мы проездом на день, на неделю.
Здесь так легко представить, что за чертой ничего нет. Остался только лес. И тропинка извернется бесконечной лентой Мёбиуса. В белом молоке и на два локтя уже не видно. Где-то рядом отдается тихий мягкий вздох. Мягкая поступь по выстланной листьями тропинке почти не слышна, ты скорее ощущаешь ее. «А интересно, – подумал Ёжик. – Если лошадь ляжет спать, она захлебнется в тумане?» Но та медленно, будто устало, идет мимо. На границе у ручья осталась конюшня. Деревянный мост. На развилке налево. Пора. Лес отступает неохотно. Детская площадка. И снова вниз. Ряды домов.
Шпар. Прачечная. Крошка-кафе с верандой. Бесконечный седьмой трамвай.

Швейцарская деревня

Утро
– Tut mir leid, keine Karten, aber da können Sie Geld bei der ATM holen…
– Ja, ich weiß wer, dank!

Wer… Wo! В голове тут же проносится «черт», знаю ведь, что это вам не английский и его «where», но язык традиционно вперед головы. Впрочем, по сравнению с прошлым годом, когда мы со всеми здесь общались на импровизированном языке жестов, можно засчитать за успех. Да и так ли это важно, если, стоит шагнуть за порог маленькой домашней пекарни навстречу банкомату, и ты проваливаешься в альпийскую мечту – подчас и буквально: тропинка скользкая, сугробы по обе стороны глубокие, еще и ручеек бодро журчит вниз по склону. В лыжных ботинках гарцевать и того веселее, но раз-другой и наловчились.
На часах восемь утра. Крохотная деревенька на горном склоне в трех часах езды от Цюриха. Цитируя почти классику: «А воздух, воздух-то какой!» На деле и одним словом – колючий, но не злой, нет, бодряще-вдохновляющий. А по утрам вдохновляться на свершения ой как надо, особенно в горах, особенно в ограниченном по времени отпуске. Тянет свежими, только из печи, круассанами и брётли, которые и выманили меня из постели прямо к открытию пекарни. Хозяйка еще даже не успела разложить все на витрине, а за маленьким окошком подсобных помещений мелькает в теплом свете тень еще не ушедшего рабочего. Небо в противовес вчерашнему серо-метельному настрою голубится до рези в глазах, единственная печаль, что звезд как ночью не видать, а то можно было бы падать в приснопомянутые сугробы и, по заветам Гёте, останавливать мгновенье.

Место

Еще одна моя любовь – домики, рассыпанные вдоль главной и, читай, единственной дороги, закладывающей петли по нашей стороне горы. Швейцарский дух, «Швейцарьей» пахнет. Уютные маленькие шале под снежными шапками, твердо стоящие на каменных остовах деревянные домики с резными балкончиками и готическими завихрениями, в которых читаются то молитвы, то даты. Земля безвременья. Эти домики стоят кто сто, кто двести лет, и простоят еще столько же. Жизнь во многих из них теплится, благодаря печи – самой настоящей. У входа поленница, забитая на зиму, а изнутри, стоит открыть дверь – обдает душным жаром протопленных с ночи комнат и ароматом заботливо пошитых подушечек-саше. Цветы для них еще летом собирают у небольшого ледникового озера, куда от маленького вокзала у самого подножья горы идет автобус. Он развозит детей после школы по домам, останавливается в каждой деревне на склоне и, наконец, добирается до ресторанчика при гастхаузе, от которого каменистой тропкой можно выйти к озеру. Горечавка, белые анемоны, альпийские колокольчики, эдельвейсы… Берег усыпан ими. А чуть выше даже в разгар лета разбрызганы полянки снега. Ну и коровьи лепешки, куда без них. Оставить бы за кадром, чтобы не портить лирику, но такова проза жизни, и в ней даже бывает приятно отогреть ноги после забега по летнему снегу. Местные коровы – вообще отдельная песня под перезвон их колокольчиков. Огромные, красивые и абсолютно неотвратимые – когда встают всем стадом поперек дороги.

Прогулка

Жарко. На солнцепеке все тридцать плюс, но именно сегодня мы решили осваивать местный вандервег – пешую тропу из поднебесья с озером к скромным подножиям, где ютятся наш домик и та самая пекарня. А что еще важнее маленький выстланный голубой плиткой бассейн под открытым небом. Который не обжигает холодом, как тающий ледник наверху, а так, слегка бодрит, до мурашек. И выходит он прямо на долину внизу в окружении гор. Смотришь со стороны, и кажется, будто водная гладь растекается в небо на горизонте.
Дорожка виляет по лесу. Планировался спуск, но, кажется, что-то пошло не так. Не отпускает ощущение бесконечного восхождения: ноги гудят, дыхание спирает. Впрочем, за легкими путями это в автобус, который, петляя у обрыва докатит до самой железнодорожной станции в долине.
Большая часть нашей тропки прячется в тени сосен, которыми поросли склоны. В самых неожиданных местах выскакивают причудливые завихрения корней, засмотришься на пейзаж, познакомишься с ними коленками, а то и носом. Не проходит и получаса, как бутылка с водой пустеет. Однако каждые пятнадцать минут откуда-нибудь да выскочит ручеек, обрушившись дальше по склону маленьким водопадом. Забавно, но именно в окружении неиссякаемых запасов воды, настигает осознание бесценности таких источников. Возможно, потому что дома за питьевой уже и под кран без десятка фильтров не сунешься, что уж о речках говорить. Скамейка, очередной указатель, заботливо вытесанная кем-то «поилка» при ручейке, привал. И дальше вниз.
Спустя полтора часа настигают природные позывы – и снова все вертится вокруг воды. Как по заказу, лес редеет, стелется луг, кругом тропинки вырастают сетчатые ограждения, обозначающие границы пастбищ, позвякивают колокольчики, коровы с ленцой пережевывают альпийский сбор. Под ноги бросается бесстрашная курица. Впрочем, тут все категорически нешуганые, помнится, мы и с Бемби как-то в кустах повстречались… Правда в разных, удалось только попереглядываться.
Слегка на отшибе, почти на краю небольшого плато домик и, что еще интереснее, кабинка с заветными буквами «WC». Ц – цивилизация.
Идти еще часа два.

Страхи

В морозном вечернем воздухе ароматы с кухни будто бы в разы плотнее. Они вылетают из печной трубы вместе с дымом, текут рекой из отвода вытяжки и просто висят в ночи. Я уже несколько минут утрамбовываю снег на подходах к единственному на всю деревню итальянскому крошке-ресторану, точнее ресторации. План такой: зайти – заказать – забрать – домой. Но как бы ни манила пицца, на добычу которой меня выдвинули коллективным голосованием как единственного опционально доступного «толмача»… оставалась одна проблема. И это даже не мой ужасающий немецкий. Есть люди, которым любая социальная коммуникация только в радость. Но я не из их числа. Вот совсем. Настолько совсем, что в шаге от панической атаки топчусь поперек улицы перед пиццерией и слежу за светлячками ратраков, ползающими по склону горы напротив. Возвращаться до слез стыдно, зайти до трясущихся рук и спазмов в горле страшно. И ведь понятно, что глупость полнейшая: ни там ни здесь не съедят, но нервная система голосу разума не внемлет.
Из промозглого созерцания меня вырвал резкий колокольчик, звякнувший над распахнувшейся дверью. Кто-то, тяня за собой хоровод съедобных запахов, пошел по улице. А меня последним рывком решимости все же затянуло в тесный уютно-затемненный коридор. Мимо бежали официанты, слева через открытую дверь прекрасно проглядывалась кухонка, но что делать дальше решительно не ясно. Снова подступает паника, но…
Спустя пятнадцать минут я словно в зазеркалье расслаблено сижу за барной стойкой с чупа-чупсом, который, когда мы дошли до программного вопроса «а вы откуда?» – «из России», мне вручил официант, он же бармен. Полумрак, жар от камина, почти слышны нотки вина – непременно красного, иначе паззл атмосферы не сойдется по цвету. Отогреваюсь, краем уха прислушиваясь к разливающимся в воздухе разговорам гостей. План по заказу пиццы перевыполнен: «Маргарита» в печи, мы познакомились с поваром, местный «гарсон» знает все о моих швейцарских каникулах и в плюсе чупа-чупс. И вроде бы в глобальных смыслах такая мелочь: и конфета, и маленький уютный ресторанчик с приветливым пиццайоло, удачно выскочившим из кухни, чтобы наткнуться на испуганную меня и из рук в руки препоручить болтливому официанту. Но сейчас мне тепло и спокойно. И где-то здесь начинается доверие к людям в целом, и одной небольшой стране в частности.

Контрасты

Ярмарка на набережной Ройса в Люцерне. На дне загадочно прорисовывается велосипед, а вот по земле ветер и фантика не гоняет. В кафе за соседним столиком юноша постигает переводного Достоевского. Лебеди сияют первозданной белизной. Расписной Капельбрюкке. И кругом цветы-цветы-цветы.
Полчаса до отправления. Поезд. Берн. И куда делась картинка с открытки?
Стоит выйти на перрон, пройти сквозь запах рельсов и поездов, миновать киоски, в самом центре старого города распахиваются двери вокзала. И тут-то воздушный замок рушится, с грохотом рассыпаясь по брусчатке. Окурки, тряпье. Забродивший аромат грязи. Тела разной степени осмысленности на ступеньках. Как удар под дых. Здравствуй, Берн. Интересный прием. А мы ведь уже балованные: скалы и выбеленные домики, водопады и расписные ратуши, открытые лица и чистые улицы…
С того дня Берн встает в памяти глухими стенами с зеленым отливом, коричневой черепицы, затянутым небом и серой мостовой. Длинный день, гудящие ноги. В тот же миг я закрываю глаза, хочется быстрее вернуться на вокзал. Вокзал – хорошо, знакомо. Запах дороги, как декорация снующая массовка, внутри что-то сжимается, щекочет от одной только возможности опоздать, не успеть заскочить в последнюю дверь вот-вот трогающегося поезда, потеряться в лабиринте этажей и платформ. И боязно, и любопытно. Вспоминается фильм «Терминал» и бессчетные торговые ряды Центрального цюрихского вокзала. Современная сияющая галерея витрин и разительный контраст с каменными сводами главного холла – Хогвартс в стиле неоренессанс. Эстетика и приверженность традициям, функциональность и эклектика. Так живет вокзал, так живет и город, куда я раз за разом возвращаюсь.
Поезд. Запах улиц. Банхофштрассе. Седьмой трамвай.

Варвара Трошагина
Стиль и орфография автора сохранены

Работа представлена на конкурс «Швейцарские истории», проведение которого стало возможным благодаря нашему замечательному партнеру, который готов предоставить не менее замечательные призы его победителям:

Книжное издательство Sandermoen Publishing: Книги, которые не издаются в России, мы издаем в Швейцарии. Русское книжное издательство Sandermoen Publishing находится в Швейцарии, издает книги о разнице культур, двуязычные книги для билингвов, полилингвов и мемуары эмигрантов. Книги издаются в бумажном, электронном и аудиоформате.

Хотите принять участие в конкурсе «Швейцарские истории» и побороться за призы? Вам сюда! Время еще есть!

Александр Баранов

Привет, меня зовут Александр Баранов, я очень люблю Швейцарию, поэтому веду этот сайт об этой прекрасной стране с 2015 года, эта страна со своими потрясающими пейзажами покорила мое сердце, поэтому я переехал из России и живу здесь с момента основания сайта и создал свой бизнес в сфере недвижимости Цюриха. Надеюсь, вы найдёте ответы на интересующие вас вопросы и мой блог будет вам полезен, спрашивайте в специальной форме внизу сайта и делитесь мнением в комментариях!

Оцените автора
Блог о Швейцарии